«Главное, чтобы по соседству с моим домом не было завода с трубой, откуда валит черный дым. Любой другой, только чтобы без «вкуса, цвета и запаха», — по старинке рассуждают многие из нас. А о том, что побочный продукт деятельности такого «чистенького» предприятия может попасть в организм и сохраняться там длительное время, не задумываются. Речь идет о СОЗах – стойких органических загрязнителях, даже малые концентрации которых могут привести к развитию болезней иммунной и репродуктивной систем, врожденным дефектам у детей, раковым заболеваниям. Суперяды Кого сегодня удивишь, скажем, ослепительно белой бумагой (результат хлорного отбеливания)? Новые пластмассы (хлорсодержащие полимеры) применяются практически во всех областях нашей жизни. А ведь в процессе их производства было синтезировано множество других содержащих хлор веществ, чуждых природе и вызывающих непредсказуемые реакции. В частности, образующих страшные яды, вещества диоксинового ряда. К этой группе относятся многие гербициды и пестициды, используемые в сельском хозяйстве, а также некоторые виды химического оружия. Многие вещества из группы диоксинов являются высокотоксичными соединениями. Некоторые из них по своей «убойной» силе превосходят такие известные яды, как стрихнин, кураре, синильная кислота, уступая лишь ботулиническому, столбнячному и дифтерийному токсинам. Диоксины не случайно называют «химическим СПИДом». Это универсальный клеточный яд, поражающий все виды животных и большинство растений. Особая опасность заключается в том, что диоксины чрезвычайно устойчивы к химическому и биологическому разложению, сохраняются в окружающей среде в течение десятков лет и беспрепятственно переносятся по пищевым цепям (водоросли — планктон — рыба — человек; почва — растения — травоядные животные — человек). Средняя смертельная доза диоксина для человека при однократном поступлении в организм составляет 70 мкг/кг массы тела (около 0,5 мг на среднего человека весом 70 кг). Зарубежные специалисты склоняются к мнению, что диоксины вызывают не только нарушения функций печени, нервной и иммунной систем, неправильный обмен холестерина, появление злокачественных образований, заболевания органов дыхания, но и влияют на ускоренное старение организма. Исследования показали, что у тех, кто длительно контактировал с этими веществами, средняя продолжительность жизни сокращается. Чтобы пыль не мешала скачкам… Знакомство человечества с диоксинами произошло в 30-е годы прошлого века, когда в штате Алабама местная химическая компания «Монсанто» впервые занялась производством ПХБ — полихлорбифенила, побочным продуктом которого являются диоксиноподобные вещества. Тогда же произошло и первое неприятное открытие: такие вещества создают серьезный риск для здоровья людей. Лица рабочих покрыли уродливые угри – следствие воспаления сальных желез или иначе «хлоракне» (так называется это заболевание)… Но впервые об опасности диоксинов всерьез задумались, когда в начале 70-х в штате Миссури произошла трагедия, которая началась вполне безобидно. Местный «интеллектуал» смешал химические отходы, содержащие диоксины, с техническими маслами и разбрызгал эту смесь на местном ипподроме, чтобы «пыль не мешала скачкам»! Три дня спустя ипподром был усеян трупами мертвых птиц, а еще через день заболели три лошади и наездники. Через месяц умерли 29 лошадей, кошки и собаки, а в августе маленькая дочь одного из владельцев ипподрома заболела и была доставлена в детскую больницу с неясными тяжелыми симптомами почечного заболевания. За ней последовали еще несколько взрослых и детей. И только после того как тридцатисантиметровый верхний слой земли с ипподрома сняли и вывезли, он стал безопасным. С этого началось десятилетие исследований, споров и домыслов, кульминацией которого стала эвакуация жителей пострадавшего города Таймз Бич. После трехлетнего исследования было установлено, что в грунте с ипподрома содержался диоксин. А «техническое масло» представляло собой химические отходы завода этого же штата, где производился промежуточный продукт для получения гербицида с романтическим названием «Оранжевый реагент». К слову, этот гербицид, содержащий примесь диоксина, широко использовался армией США во вьетнамской войне. Другим событием, которое впоследствии часто обсуждалось на научных конференциях, была промышленная авария в Италии, произошедшая в конце 70-х. Здесь в результате трагедии пострадали не только рабочие, но и ничего не подозревавшее местное население города. От заражения ядовитым облаком сильно пострадали не менее полутысячи человек, погибли тысячи домашних животных. Считается, что в результате этой аварии было распылено до 5 килограммов ТХДД (тетрахлорбензо-n-диоксинов). В СССР диоксинов нет! Над диоксиновой проблемой стали работать еще в конце 50-х годов немцы Г.Гофман и К.Шульц, американец Дж.Дитрих. К слову, последний доказал высокую токсичность диоксина на… собственном опыте. В итоге ученый попал на долгий срок в больницу, а препараты были изъяты для исследований военными ведомствами. Огласки это не получило. А вот Шульц в 1961 году опубликовал подробные сведения о высокой токсичности диоксина и показал особую опасность поражения этим ядом на примере животных. Однако после немногочисленных публикаций на эту тему опустилась многолетняя завеса молчания. Лишь в начале 70-х годов появились первые результаты анализа промышленных аварий на хлорфенольных производствах США, Великобритании, Германии, Чехословакии и Нидерландов с однозначным указанием на их диоксиновое происхождение. В бывшем СССР полог секретности приподнялся лишь в конце 1989-го… Но это не означает, что проблемы не существовало. В 1974 году, например, в цехе ПО «Химпром» в Новочебоксарске произошел большой пожар. Впоследствии оказалось, что с 1987-го по 1989-й смертность среди новорожденных в городе выросла на треть… Хотя к середине 80-х годов существование диоксиновой проблемы в нашей стране стало очевидным, все о ней знали лишь посвященные. Именно они в составе 15 человек приняли участие в международной конференции по этой теме, которая проходила во Вьетнаме в 1983-м. После конференции в СССР провели исследования по диоксиновой ситуации в нашей стране, завершившиеся успокоительным выводом: «Острой проблемы диоксина на территории Советского Союза не существует». Требования ВОЗ, касающиеся статуса технологий с использованием ПХБ, начали осуществляться лишь в середине 80-х годов. После проверок производство ряда товаров было прекращено. Однако полный анализ всех использовавшихся в стране хлорных технологий на предмет определения их диоксиновой опасности начат так и не был. Результаты первых измерений побудили Министерство здравоохранения бывшего СССР предпринять попытку создания некой системы антидиоксиновых мероприятий. Но при попытке реализации программы был использован традиционный ведомственный подход. Промышленные министерства, которым принадлежали предприятия, виновные в загрязнении окружающей среды, должны были сами организовать обследование этих предприятий. Им же предлагалось осуществить мероприятия по ограничению попадания диоксинов в продукцию и объекты окружающей среды. Об уровне подхода к проблеме можно судить по тому факту, что две нормы для воды отличались друг от друга в 135 тысяч раз… Выполните обещания 23 мая 2002 года в Стокгольме была подписана глобальная международная конвенция о запрещении СОЗов, к которой в феврале 2004 года присоединилась и Беларусь. Документ содержит целый ряд предложений и мероприятий по изучению воздействия СОЗов на здоровье человека, животных, растений, выявлению путей распространения этих веществ, а также предполагает запрещение их производства и использования. Первая конференция сторон Стокгольмской конвенции прошла 2—6 мая 2005 года в Уругвае. К этому событию неправительственные организации — члены Международной сети по ликвидации СОЗов (IPEN) провели ряд исследований, направленных на анализ содержания непреднамеренно образующихся СОЗов (диоксинов, полихлорированных бифенилов и гексахлорбензола) в куриных яйцах из частных фермерских хозяйств. Акция проходила под лозунгом «Выполните обещания – уничтожьте СОЗы!». Биомониторинг проводился примерно в 30 странах мира, включая Россию и Беларусь. Кроме того, экологи нашей страны подвели своеобразный итог годичной работы в рамках конвенции. «СОЗы не виртуальная угроза, а вполне ощутимая проблема», — отмечает представитель экогруппы «Фонд реализации идей», принимавшей участие в исследованиях IPEN, Евгений Лобанов. По его словам, в отобранных частных хозяйствах неподалеку от свалки Большой Тростенец в районе Минска в образцах куриных яиц были обнаружены высокие уровни ПХБ — полихлорбифенилов (СОЗы) и повышенные концентрации диоксинов. В частности, уровни ПХБ в показателях токсического эквивалента ВОЗ превышали фоновый уровень более чем в 10 раз и в 4 раза —предложенный ЕС предельно допустимый уровень для куриных яиц. Конечно, образцы для исследований отбирались эпизодически и требуются более подробные исследования, но ясно одно: проблема СОЗов существует. И есть необходимость наладить в Беларуси систему мониторинга за содержанием этих веществ в окружающей среде и продуктах питания. Кстати, именно последние, по официальным данным, концентрируют в себе более 90 процентов стойких органических загрязнителей. «Токсичность определяется по 12 наиболее опасным загрязнителям, — рассказывает заместитель директора по научной работе Республиканского научно-практического центра гигиены Ирина Застенская, — а в Беларуси пока по восьми. Но эта система только внедряется. К концу года будет отработана методика определения СОЗов в продуктах питания». Запланирован ряд проверок как в городе, так и в частном секторе. Но основная проблема, по словам Ирины Алексеевны, заключатся в определении опасных мест загрязнения. Пока в планах отбор проб в государственной торговой сети, исследования в зоне промышленных предприятий. На ряде предприятий, в частности «Полимире», будет исследована заболеваемость на производстве. В северной части столицы выбрана еще одна проблемная зона – крематорий, один из значимых источников диоксинов. Первые исследования ничего не дали: в прошлом году, например, проверяли молоко, но в нем ничего не нашли. Ездили даже к московским коллегам, но и они подтвердили полученный результат. В Гомеле и Минске брались пробы воды, которая подвергается хлорированию. Диоксины не обнаружены. Вместе с тем, как пояснила Ирина Застенская, за основу брались ВОЗовские и российские ПДК (предельно допустимые концентрации). Свои пока не разработаны. Еще одна большая проблема — пестициды. Впрочем, речь идет не о пестицидах, которые по сей день используются в сельском хозяйстве страны, а о тех, которые в силу незнания их негативных качеств широко использовались в прежние времена и от которых мы сегодня отказались. К слову, запрещенные пестициды в Беларуси не производятся и в страну не ввозятся. Около полутора тысяч тонн таких веществ с помощью белорусско-датского проекта были переупакованы, то есть закрыты в безопасные контейнеры, соответствующие международному уровню, где эти химикаты могут храниться до 20 лет. Еще 500—600 тонн планируется переупаковать до конца следующего года. «Мы ведем сегодня обследование старых захоронений пестицидов, которые образовались в 70—80-е годы, — отмечает директор Белорусского научно-исследовательского центра «Экология» Олег Белый. — Обследовано три из них. К концу этого года мы будем иметь картину, отражающую влияние пестицидов на окружающую среду». Но это не означает, что проблема до конца решена. По условиям Стокгольмской конвенции речь идет о полной ликвидации этих и других опасных отходов. Однако это может быть связано с серьезными затратами, в частности, на специальную установку, которая может обойтись в сумму от 4 до 10 миллионов долларов. По словам Олега Алексеевича, работа в этом направлении ведется.